Я как-то писал, что терпеть не могу выходные. А теперь удивляюсь тому, с какой скоростью они пролетают. Поскольку распорядок моих уикэндов принципиально не поменялся, то причина перемен – в работе. Я уже давно стал замечать, что она становится в тягость, превращается в скучную рутину однообразных действий, суть которой сводится лишь к выполняемым объемам, а не к несистемному мышлению и известной аналитики. Больше того: я и сам привык к этому. Разуму как-то тяжеловато углубляться и переваривать. Хорошего в этом ничего нет, кроме одного: если при теперешнем ритме я еще и углубляться начну, то вывих мозга мне обеспечен.
Штат у нас оптимизировался до предела, начальственное нервное возбуждение приобретает пугающие хронические формы, а рыцарь наш сделал для себя неожиданный вывод: ну и ладно. То есть в сроки-то я укладываюсь и обещания выполняю, но все равно… Огонька нет. Задора прежнего.

Наверное, из меня получается неважный менеджер, и уж совсем никудышный наставник. Потому что, глядя на максималистское рвение моих молодых коллег, на их постоянное «что нужно делать?», хочется попросить их найти какую-нибудь интересную картинку в одноклассниках, так как изобретать посильную для них работу по нескольку раз за день я не могу. Это неправильно, это расхолаживает коллектив, приводит к его неуправляемости, что непременно ударит и по мне, но… Но каждой новоприбывшей девочке я давал послушать вот эту песню В. Высоцкого




Девочки не знают ни стахановцев, ни тем более гагановцев и загладовцев, но «поработаем с прохладцей» улавливают. Даже если песенные причины для этого им не ясны, то система организации труда понятна.

А вот теперь большое и яркое «хотя». Хотя, каждый сам для себя определяет меру собственного усердия в труде, меру сил, отданных работе. Причем, на это влияют самые разные факторы. Зарплату А. Маслоу ставил в самый низ своей пирамиды.